— И чем ты собираешься занять такую кучу свободного времени? — осторожно спросила Сандра.
— А то ты не знаешь! Поеду домой, — ответила Глория.
— Что-то я не слышу в твоем голосе особого энтузиазма.
— А ты прислушайся повнимательнее! Неужели ты думаешь, что я совсем не соскучилась по своим сумасшедшим братьям, по друзьям, по нашему дому, по маме с папой, наконец! То есть по ним в первую очередь.
— А мне казалось, что тебе нравится в Англии, — вкрадчиво проговорила Сандра.
— Нравится, — кивнула Глория.
— А ты помнишь, что, когда ты летала домой на рождественские каникулы, ты смертельно устала от проделок твоих братьев, от расспросов друзей и от попыток родителей организовать тебе восьмиразовое питание?
— Да? — удивилась Глория. — Точно. Странно, что я обо всем этом так быстро забыла.
— А еще, — продолжала Сандра, — мне кажется, когда-то, не очень давно, ты выражала страстное желание увидеть своими глазами «жизнь настоящей английской аристократической деревни».
— Ну, было такое. Ты еще, помнится, обиделась на «вымирающую аристократию».
— Ничего я не обиделась. Наоборот, посмеялась.
— Хорошо, посмеялась. И чуть не проломила мне голову подушкой. — Глория надула губы.
— Как можно проломить голову подушкой? — возмутилась Сандра. — Для этого нужна, как минимум ножка от кровати.
— Ладно, ладно, не буду снова будить в тебе зверя. Я что-то не пойму, к чему все эти странные разговоры? — Глория хитро смотрела на Сандру, допивая третью чашку чая.
— Вот именно. Ты мне совсем голову заморочила своими подушками, я даже забыла, что хотела тебе предложить.
— И что же?
— Поехать на каникулы ко мне! — выпалила Сандра. — Нет, не на все каникулы, конечно. Я не такой зверь, чтобы оставить твою семью совсем без твоего общества. Ну, хотя бы на пару недель. Или на три. А можно и на четыре. Там видно будет.
Глория задумчиво смотрела на Сандру и молча, покусывала ноготь большого пальца. На этот раз Сандра не стала делать ей замечание, хотя подруга сама просила ее об этом, стараясь избавиться от некрасивой привычки.
— У нас там, сколько хочешь настоящей английской аристократии. Сплошь потомки графов и герцогов. Правда. А еще у нас очень красиво. Представь: волны, разбивающиеся о крутой скалистый берег, холмы и долины, леса и поля, да и болото тоже есть, все как полагается. И архитектура. Есть парочка старых замков, более или менее старых домов и поместий. Взять хотя бы наш дом: он, конечно, много раз перестраивался, но в его фундаменте наверняка есть камни, которым больше лет, чем всем твоим самым древним прадедушкам, — выпалила Сандра окончание своей вдохновенной речи.
— И чего же ты от меня хочешь? — спросила, наконец Глория.
— В каком смысле? — не поняла Сандра.
— Ты меня так заманиваешь разными необыкновенными чудесами, как кошка мышку. У меня такое ощущение, что на самом деле ты привезешь меня в логово людоеда.
— Глория! Ну, что ты такое говоришь! — возмутилась Сандра. — Ничего я тебя не заманиваю. Ты совершенно свободный человек, как вы любите говорить у себя в Америке. Выбор за тобой.
— Хорошо, я подумаю. — Глория отвела взгляд.
— Думай прямо сейчас! Я хочу немедленного ответа и не могу ждать ни минуты!
— Это из-за Дика Невилла? — спросила Глория, глядя прямо в глаза Сандре.
— Ну, раз ты так прямо спрашиваешь, я так же прямо и отвечу: в какой-то степени да. Но! Я уже давно собиралась тебе это предложить, еще когда ни о каком Дике и слышно не было. Я уверена, что мы здорово проведем время вместе. А тем более теперь, когда я замыслила такой коварный план и мне просто необходима твоя помощь.
— Что-то я плохо представляю, как я могу тебе помочь в таком… э-э-э… деликатном и в то же время неблаговидном деле, — усмехнулась Глория.
— Конечно, можешь! — с воодушевлением воскликнула Сандра. — При осуществлении коварных планов очень нужны надежные союзники, это я точно знаю.
— И много ли коварных планов ты успешно осуществила?
Сандра на мгновение задумалась, а потом провозгласила:
— Пока ни одного. Это будет мой дебют. Несомненно, самый триумфальный дебют из всех дебютов! Ну что, ты согласна? — спросила она нетерпеливо.
— А мы будем скреплять клятву кровью? — с улыбкой спросила Глория.
— Обязательно, — пообещала Сандра. — Только позже. Значит, ты едешь со мной? Ура!
И она бросилась обнимать подругу, чуть не опрокинув столик вместе с чашками и блюдцами.
— Против твоего напора не устояли бы даже стены Бастилии, — сказала Глория.
— Теперь я не сомневаюсь, что у меня все получится. То есть у нас.
— Не знаю, не знаю. — Глория покачала головой. — Ну, во всяком случае, мне представляется беспрецедентная возможность вблизи понаблюдать за развлечениями англичан. Будет о чем рассказать дома.
— Я уверена, ты не пожалеешь! Обещаю устроить тебе незабываемые каникулы! А сегодня вечером я приглашаю тебя куда-нибудь выпить по этому поводу шампанского.
— Ты что, забыла? Мы сегодня всем курсом собираемся в «Зеленом фламинго».
— Точно! Значит, там и отпразднуем.
В детстве ее называли маленькой разбойницей, но она считала себя принцессой. А официальным ее прозвищем, ставшим вторым именем, которое ей никогда не нравилось, было смешное и некрасивое имя Кудряшка.
Сандра ни за что не позволяла стричь свои густые кудрявые волосы. Расчесывать их было сущим мучением и для Сандры, и для ее няни, но она все равно не поддавалась на уговоры сделать удобную короткую стрижку. Конечно, тогда ей не пришлось бы каждое утро терпеть эту пытку под названием «расчесывание и заплетание кос» — но разве принцесса может быть с короткой стрижкой? Каждому, кто когда-нибудь видел настоящих принцесс, хотя бы на картинках в книжках, ясно, что не может.